|
|
|
|
- -
в
мгновении", и поскорее, пожалуйста: хотим поставить ее, уплатив вам
авторского гонорара один рубль. Афишу пришлю своевременно, а также и
рецензию. (Тут тоже водятся рецензенты. Хорошо пишут!) Если почему-либо не
можете прислать пьесу, поскорее уведомьте. Мой адрес - Ялта, д.Бушева.
Кстати напишите, как делишки? Мне здесь скучно, как белуге. Не забывайте и
иногда пишите. Вообще же поменьше о себе понимайте и почитайте старших. Ваш
благодетель и кум Повсекакий. Пишите! Пробуду тут весь месяц. Где можно
купить "Романтики"? Видите, как я забочусь о вашей славе. Как только
заговорили о любительском спектакле - я тотчас же вам эстафету"{43}.
В следующем письме он отвечал мне на мою просьбу разрешить играть в
Малом театре его пьесу "Медведь", которую хотела ставить А.П.Щепкина.
"Милая кума, спешу ответить вам насчет "Медведя". Повторяю, я очень
рад. Пишу - повторяю, потому что года \253\ два тому назад, по вашему
произволению, я уже писал о своем согласии, и чуть ли кажется не подписал
условия. Мой "Медведь" пойдет на Малом театре (или правильнее на сцене
Малого театра) - для меня это только лестно.
Татьяна Е-ва-с, я на днях послал Вам открытое письмо, просил у Вас
"Вечность в мгновении". Пришлите, пожалуйста. Я хочу прочесть лекцию "Об
упадке драматического искусства в связи с вырождением" и мне придется
прочесть отрывки из вашей пьесы и показать публике фотографии - вашу и
артиста Г.". (Это был артист Горев, которого Чехов очень высоко ставил и
справедливо считал его одним из лучших актеров Малого театра.)
"Да, вы правы: бабы с пьесами размножаются не по дням, а по часам, и я
думаю, только одно есть средство для борьбы с этим бедствием - зазвать всех
баб в магазин Мюр и Мерилиза и магазин сжечь.
Компания здесь есть, мутные источники текут по всем направлениям - есть
и бабы, с пьесами и без пьес: но все же скучно. Давит под сердцем, точно
съел громадный горшок постных щей. Приезжайте, мы поедем обозревать
окрестности. Еда тут хорошая. Ваш кум А.Чехов"{44}.
Во всех письмах его от того времени, несмотря на шутливый тон, сквозит
та скука, даже тоска, которую он часто испытывал в Ялте. Он вообще не любил
южной природы, находил ее бутафорской и скучал по московским сереньким дням,
по левитановским пейзажам. Как-то после поездки в Аббацию{45} он сказал мне:
"Зелень там глянцевитая - точно металлическая. То ли дело наши березы и
липы!" Заграничные путешествия не отозвались ни на его творчестве, ни на нем
самом. Я часто думала, отчего это? И мне кажется, объяснение нашла. Чехов
был писатель, которого страстно интересовала жизнь, интересовал человек.
Чтобы писать, он должен был наблюдать жизнь и человека. За границей же это
не могло быть ему доступно - по той простой причине, что Чехов не владел ни
одним европейским языком - и таким образом его жизнь за границей
превращалась для него во что-то вроде кинофильма: он, так сказать,
чувствовал себя глухонемым: один пейзаж, да и тот "бутафорский", казавшийся
ему слишком нарочито красивым, не удовлетворял его. Нарочитой красоты,
красивости он не терпел, не любил ничего пафосного - и свои переживания, и
своих героев целомудренно оберегал от красивых выражений, пафоса и
художественных поз. \254\ В этом он, может быть, даже доходил до крайности,
это заставляло его не воспринимать трагедии: между прочим, он никогда не
чувствовал M.H.Ермоловой, как и ей не был Чехов близок как писатель. Это
были два полюса: реализм жизненный и реализм романтический. Те "высоты",
<> 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 >>>
- -
|
|
