|
|
Рекомендуем обратиться - работодатели
Радиаторы и .
|
|
|
|
|
|
- -
я должен, без оговорок, упечь Дениса в
тюрьму, как этого требуют интересы общества. Но он дикарь, он не сознавал
преступности деяния, мне его жалко! Если же я отнесусь к нему как к
субъекту, действовавшему без разумения, и поддамся чувству сострадания, -
чем я гарантирую общество, что Денис вновь не отвинтит гайки на рельсах и не
устроит крушения? Вот вопрос! Как же быть?
Он замолчал, откинул корпус назад и уставился в лицо Антону Павловичу
испытующим взглядом. Мундирчик на нем был новенький, и пуговицы на груди
блестели так же самоуверенно и тупо, как глазки на чистеньком личике юного
ревнителя правосудия.
- Если б я был судьей, - серьезно сказал Антон Павлович, - я бы
оправдал Дениса...
- На каком основании?
- Я сказал бы ему: "Ты, Денис, еще не дозрел до типа сознательного
преступника, ступай - и дозрей!"
Юрист засмеялся, но тотчас же вновь стал торжественно серьезен и
продолжал:
- Нет, уважаемый Антон Павлович, - вопрос, поставленный вами, может
быть разрешен только в интересах общества, жизнь и собственность которого я
призван охранять. Денис - дикарь, да, но он - преступник, вот истина!
- Вам нравится граммофон? - вдруг ласково спросил Антон Павлович.
- О да! Очень! Изумительное изобретение! - живо отозвался юноша.
- А я терпеть не могу граммофонов! - грустно сознался Антон Павлович.
- Почему?
- Да они же говорят и поют, ничего не чувствуя. И все у них карикатурно
выходит, мертво... А фотографиею вы не занимаетесь?
Оказалось, что юрист - страстный поклонник /500/ фотографии; он тотчас
же с увлечением заговорил о ней, совершенно не интересуясь граммофоном,
несмотря на свое сходство с этим "изумительным изобретением", тонко и верно
подмеченное Чеховым. Снова я видел, как из мундира выглянул живой и довольно
забавный человечек, который пока еще чувствовал себя в жизни, как щенок на
охоте.
Проводив юношу, Антон Павлович угрюмо сказал:
- Вот этакие прыщи на... сиденье правосудия - распоряжаются судьбой
людей.
И, помолчав, добавил:
- Прокуроры очень любят удить рыбу. Особенно - ершей!
Он обладал искусством всюду находить и оттенять пошлость - искусством,
которое доступно только человеку высоких требований к жизни, которое
создается лишь горячим желанием видеть людей простыми, красивыми,
гармоничными. Пошлость всегда находила в нем жестокого и острого судью.
Кто-то рассказывал при нем, что издатель популярного журнала, человек,
постоянно рассуждающий о необходимости любви и милосердия к людям, -
совершенно неосновательно оскорбил кондуктора на железной дороге и что
вообще этот человек крайне грубо обращается с людьми, зависимыми от него.
- Ну, еще бы, - сказал Антон Павлович, хмуро усмехаясь, - ведь он же
аристократ, образованный... он же в семинарии учился! Отец его в лаптях
ходил, а он носит лаковые ботинки...{500}
И в тоне этих слов было что-то, что сразу сделало "аристократа"
ничтожным и смешным.
- Очень талантливый человек! - говорил он об одном журналисте. - Пишет
всегда так благородно, гуманно... лимонадно. Жену свою ругает при людях
дурой. Комната для прислуги у него сырая, и горничные постоянно наживают
ревматизм...
- Вам, Антон Павлович, нравится NN?
- Да... очень. Приятный человек, - покашливая, соглашается Антон
Павлович. - Все знает. Читает много. У меня три книги зачитал. Рассеянный
он, сегодня /501/ скажет вам,
<> 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 >>>
- -
|
|
